Мне говорила красивая женщина:
«Я не грущу, не ропщу.
Все, словно в шахматах, строго расчерчено,
и ничего не хочу.
В памяти — отблеск далекого пламени:
детство, дороги, костры…
Не изменить этих праведных, правильных
правил старинной игры!
Все же запутанно, все же стреноженно —
черточка в чертеже,-
жду я чего-то светло и встревоженно
и безнадежно уже.
Вырваться, выбраться, взвиться бы птицею
жизнь на себе испытать…
Все репетиции, все репетиции,
ну а когда же спектакль?!»
…Что я могла ей ответить на это?
Было в вопросе больше ответа,
чем все, что знаю пока.
Сузились, словно от яркого света,
два моих темных зрачка.
Римма Фёдоровна Казакова
(1932 — 2008)
Если вы нашли ошибку в стихотворении, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.