Мне страшен летний Петербург. Возможен
Здесь всякий бред, и дух так одинок,
И на площадках лестниц ждет Рогожин,
И дергает Раскольников звонок.
От стука кирпича и едкой гари
Совсем измученный, тащусь туда,
Где брошенные дети на бульваре
В песке играют и близка вода.
Но телу дряблому везде застенок:
Зеленым пламенем рябит листва,
У девочек вкруг голеньких коленок
Под платьицем белеют кружева.
Исчезло все… И я уже не чую,
Что делается…Наяву? В бреду?
Наверх, в квартиру пыльную пустую,
Одну из них за лакомством веду.
И после — трупик голый и холодный
На простыне, и спазмы жадных нег,
И я, бросающий в канал Обводный
И кровяной филей , и синий стек…
Михаил Александрович Зенкевич
(1886 — 1973)
Если вы нашли ошибку в стихотворении, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.