Олива,
Олива,
Олива!
Тяжелые ветви вздымая,
Она не стоит молчаливо —
Она ведь не глухонемая!
Конечно,
Какое-то в мире
Творится неблагополучье,
И слышатся шумы в эфире,
Как будто
Ломаются
Сучья.
Ломаются
Сучья оливы
И хлещут по стенам и крышам,
Как будто бы дальние взрывы
Мы слышим,
Хотя и не слышим.
В пустыне,
Гудящей от зноя,
Петролеум плещет бурливо,
Но все же
Не что-то иное —
Нам слышится шелест оливы!
Моря,
За морями —
Проливы,
Каналы, ворота и шлюзы,
В пакгаузах копятся грузы…
И слышится шелест оливы.
О шелест
Оливы цветущей!
Им полон, то реже, то чаще,
И этот хрипящий, поющий,
Бормочущий, свищущий ящик.
И люди
Почти что не дышат,
У ящика ночью уселись,
И слышат,
Конечно же, слышат,
Оливы прельстительный шелест.
Ведь
Сколько ее ни рубили
И сколько ее ни пилили,
А все же
Ее не сгубили,
А все же
Ее не свалили!
Леонид Николаевич Мартынов
(1905 — 1980)
Если вы нашли ошибку в стихотворении, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.